— Енотий помет твое облачко, вот что я скажу!

Все четверо онемели. Неужели миссис Пи сошла с ума? Енотий помет? Она только что произнесла «енотий помет»?!

— Что случилось, миссис Плитивер? — дрожащим голосом выдавил из себя Сорен.

— Что случилось? А ну-ка, посмотрите на меня! И перестаньте таращиться на свои отражения в озере! Сейчас я расскажу вам, что случилось. Вы позорите свои семьи, вот что случилось!

— У меня нет семьи, если вы помните, — зевнул Сумрак.

— Тем хуже для тебя! Значит, ты позоришь весь свой род! Всех бородатых неясытей!

Это было уже слишком. Сумрак совершенно растерялся.

— Свой род?

— А ты как думал? Это относится ко всем вам, слышали? Вы все стали жирными, ленивыми, тщеславными — все до единого! Вы… вы… — миссис Плитивер задохнулась от возмущения.

Сорен почувствовал, что сейчас случится что-то очень плохое.

Он не ошибся.

— Вы ничем не лучше вон той стайки мокрогузых! Последние слова миссис Плитивер утонули в пронзительном визге, поднявшемся с высокой ветки, на которой сидела стая чаек. Их надсадный хохот эхом прокатился над озером, и отражения в нем четырех совят испуганно задрожали.

— Мы улетаем отсюда. Немедленно! — крикнула миссис Пи так громко, как только могут кричать змеи.

— А как же вороны? Ведь еще не стемнело?

— Молчать! — возмутилась слепая змея.

— Вы хотите принести нас в жертву воронам? — пискнула Гильфи.

— Это лучше, чем на берегу этого проклятого озера позволить вам принести себя в жертву собственному тщеславию!

Ее непримиримый взгляд обжег желудок Гильфи. Да и у остальных мгновенно свело животы.

— Готовьтесь к полету. А ты, Сумрак…

— Слушаю, мадам.

— На этот раз я полечу с тобой.

— Да, мадам!

Серый совенок послушно наклонился, чтобы миссис Плитивер могла заползти на его широкие плечи.

Честно говоря, Сумрак был больше других потрясен неожиданной вспышкой гнева миссис Плитивер.

Поскольку он всегда летел впереди, указывая дорогу, слепая змея решила, что обязана отправиться с ним и следить за курсом. Сейчас этому здоровенному хвастунишке впервые в жизни нужна была помощь.

«Куда катится мир, если слепой змее приходится быть штурманом у бородатой неясыти? А он еще называет себя небесным тигром, прости меня, Глаукс!»

Как оказалось, миссис Плитивер приняла очень мудрое решение, ибо стоило Сумраку подняться в воздух, как он тут же закружил над озером, любуясь своим отражением и мурлыча себе под нос:

Миссис Плитивер пришлось прибегнуть к крайним мерам. Она % распрямилась и кивнула головой пролетавшей вверху чайке. В тот же миг огромная белая капля шлепнулась на «прекраснейшее в мире» серое крыло.

— Это еще что такое? — рявкнул Сумрак.

— Это знак восхищения, мой милый. Благословение, не побоюсь этого слова!

Сумрак, не оглядываясь, молча полетел прочь от озера.

ГЛАВА VI

Ледяные проливы

Казалось, зима только и ждала, когда друзья покинут Зеркальные Озера, чтобы накинуться на них. Ветер хлестал их ледяными вихрями, осыпал снежной крупкой, сек острым градом. Покатые гребни гор становились все круче и отвеснее. Вскоре у совят обледенели клювы, а потом Сорен увидел, как Гильфи вдруг перевернулась в воздухе. К счастью, Сумрак был поблизости и успел прийти ей на помощь.

— Лети по моему следу, Гильфи! — прокричал он, перекрывая рев ветра. Потом повернулся к остальным: — У нее крылья обледенели. Наши тоже скоро замерзнут. Дальше лететь опасно. Нужно искать, куда можно приземлиться.

Не успел Сумрак напророчить им обледенение крыльев, как Сорен почувствовал на перьях угрожающую тяжесть. Он повернул голову и чуть не вскрикнул, увидев, во что превратилась нежная бахромка, опушавшая внешний край его крыльев. Легкие перышки были скованы льдом, и ветер со свистом проникал между ними.

«Великий Глаукс! Я стал похож на чайку!»

Вскоре они нашли какое-то дерево, дупло в нем оказалось ужасное. Совята с трудом протиснулись сквозь узкое отверстие в кишащее паразитами убежище.

— Ну и мерзость! — ахнула миссис Плитивер. — Никогда еще не видела такой грязи!

— А мха тут нет нигде? — уныло поинтересовался Сумрак, вспомнив невероятно мягкий и густой мох, устилавший дупла в Зеркальных Озерах.

— Можешь слетать на поиски, — отрезала миссис Пи. — А я пока постараюсь съесть столько червей, сколько в меня влезет.

Сорен высунулся из дупла.

— Началась метель. Вокруг ничего не видно. А земля усыпана снегом, да таким густым, что никакого мха мы все равно не отыщем.

— Тогда давайте попробуем размягчить еловые иглы, — предложила Гильфи. — Это делается так. Сначала как следует мнем иглы клювом, потом глотаем, но так, чтобы они попали в первый желудок — в тот, что перед мускульным. Дальше нужно подержать их там подольше, а потом отрыгнуть обратно, как погадку. После этого сосновые иглы станут мягкими, а высохнув, будут совсем как мох. Строго говоря, это, конечно, никакая не погадка, потому что иглы отрыгиваются влажным комком, а не сухим шариком.

— Какая разница, как это называется? — процедил Сумрак. — Главное, чтобы мягко было.

— Давайте попробуем, — решил Копуша. — Мне совершенно не хочется оставлять дупло в такую метель.

Согласившись, из своего укрытия они выбрались только один раз — чтобы набрать полные клювы еловых игл. Потом все четверо принялись их пережевывать, глотать и отрыгивать. Тем временем миссис Плитивер со вкусом втягивала в себя червей и жуков-рогачей, а также уничтожила пару-тройку крошечных червячков, из тех, что особенно любят заводиться в птичьих перьях. Она хорошо знала свою работу и решительно избавлялась от самых опасных для совиного здоровья паразитов.

— Кажется, я больше никогда не смогу проглотить ни одного жука-рогача, — простонала бедная змея через час.

И тут в дупле раздался жуткий булькающий звук.

— Что это? — вздрогнул Копуша.

— Это я так рыгаю, — ответил Сумрак, разевая клюв. Под сводами дупла снова прокатилось бульканье.

— Ой, я тоже хочу попробовать! — восхитился Копуша.

Вскоре совята затеяли соревнование по отрыгиванию. Они хохотали, ухали, гудели и булькали, позабыв о бушующей снаружи вьюге. Они даже придумали особые конкурсы. Сначала был учрежден приз за самый громкий звук, потом за самый булькающий, затем за самый отвратительный, а в конце — за самый приятный и изысканный. Все ожидали, что в последней номинации победит Гильфи, но победа, как ни странно, досталась Сорену. Зато Гильфи ухитрилась произвести самый отвратительный звук.

— Какая вульгарность, — процедила на это миссис Плитивер.

Но вскоре совятам наскучила такая забава, и они стали с тоской выглядывать наружу, гадая, когда же кончится буран. Никто из них не смел признаться в том, что постоянно возвращается мыслями в Зеркальные Озера. Постепенно друзья притихли, погрузившись в воспоминания о славных безмятежных днях, когда они кружили над сверкающей поверхностью озера. А уж сколько там еды было — лучше и не думать, чтобы не расстраиваться.

— Я бы не отказался от полевочки, — вздохнул Сорен.

— Вот что, молодежь, мне кажется, что ветер стихает, — подала голос миссис Плитивер. — Думаю, можно отправляться. догадалась, что совята думают о Зеркальных Озерах. Этого она не могла допустить! Слепая змея понятия не имела, что там с ветром, однако сочла за благо немедленно отправиться в путь.